Юрий Владимирович Андропов – одна из самых загадочных и противоречивых политических фигур бывшего СССР. Вокруг этого имени до сих пор ходят кривотолки: кем бы стал для страны Андропов, если бы природа наградила его крепким здоровьем – великим реформатором или же новым хозяином.

После смерти Л.И.Брежнева, 12 ноября 1982 года он был избран Генеральным секретарем ЦК (ноябрь 1982 – февраль 1984). Для консолидации своей власти Андропову был необходим пост председателя Президиума Верховного Совета СССР, который он и занял 16 июня 1983 года.

В течение 15 месяцев Андропов руководил страной, пытаясь преодолеть надвигавшийся социально-экономический кризис путем введения мер жесткой дисциплины среди работников партийного аппарата и на рабочих местах.

Андропов выступил за ужесточение санкций в отношении коррупции, семейственности, расхищения «социалистической собственности» и взяточничества, видя в этом путь к укреплению социалистической системы.

На практике это свелось к кампании (декабрь 1982-январь 1983), в ходе которой органы милиции Москвы и других городов осуществляли произвольную проверку документов и задержание граждан, оказавшихся в рабочее время в общественных местах (магазины, парикмахерские, бани, кинотеатры и т.п.)

На посту главы государства Андропов предполагал провести ряд серьезных реформ в политической и экономической жизни страны, однако слабое здоровье не позволило ему претворить эти планы в жизнь. Уже осенью 1983 года его перевезли в больницу, где он постоянно находился до своей смерти 9 февраля 1984 года.

Он был непростым человеком с разносторонними интересами. По некоторым утверждениям, Юрий Владимирович любил как старинные казачьи песни, так и творчество бардов 1960-х годов: Юрия Визбора и Владимира Высоцкого, и сам неплохо пел. Менее известно о другом его увлечении, настоящей страсти. Он почти профессионально знал творчество Гленна Миллера. У Андропова была исключительная по своей полноте коллекция грампластинок американского джазмена, он наизусть помнил многие пьесы Миллера.

Скромность Андропова поражала даже его коллег. Когда он умер, родственникам не осталось практически ничего, кроме личных вещей. Все подарки он скрупулезно сдавал государству. Не раз отказывался от предложения Брежнева о присвоении ему высших воинских званий. Когда же тот настоял, все деньги, которые выплачивались ему как генералу армии, перечислял в детский дом, сохраняя это в тайне от коллег по Политбюро.