Баттл:
Конкурс "Золотое перо"Раунд:
Пятый (
Список участников раунда)
Участник:
Nimeni
Оставить комментарий [26]
Джоанне было всего 14, когда она впервые увидела портрет. Пренебрегая запретом отца, она белкой взлетела на чердак. Девочка знала – всего пять минут, и отец вновь вернется и запрет комнату. Быстрым рывком – чтобы не вызвать скрипа – она распахнула дверь в запретное место и, лишь прижав ладонь ко рту, подавила возглас.
Посреди пустого чердака на мольберте стояла картина – портрет юноши, такой точный, что Джоанне в первую секунду почудилось, что он живой и собственной персоной стоит перед ней. Золотистые пряди, на вид такие мягкие, что, кажется, дотронься – и ощутишь живое атласное тепло. Большие темные глаза, в которых и мягкая задумчивость, и легкое удивление, опушены ресницами. Алые губы слегка приоткрыты и обнажают жемчуг зубов. Лицо молодого человека на портрете прекраснее, чем лики ангелов в соборе, так восхищавшие до этого Джоанну. Но, начиная с этого момента и до ее смерти, юноша на портрете – единственный в ее сердце. И неверно было бы сказать, что смерть это изменит.
Прошло пять лет, и этим утром, как и тогда, Джоанну отвлекает появление отца. Лорд Генри сильно сдал в последний год: поседел, еще больше располнел, зрение притупилось – смягчился и характер. Самой девушке 19, она прекрасна – с шелковистыми каштановыми волосами и глубокими ореховыми глазами, но не от мира сего. Ее взгляд блуждает по портрету, с привычной любовью подмечая самые крохотные детали в облике Дориана Грея. А он – словно готов шагнуть к ней с полотна, ей чудится дрожь века, вздох. Но Генри все разрушает.
- Сегодня прием у Берни, поедем, ты должна чаще бывать с людьми.
- Какой сорт людей вы имеете в виду? Что я должна держаться лощеных франтов, разряженных скоморохов? – Джоанна чувствует уже привычное раздражение. Почему она должна ехать? Чтобы чувствовать себя птицей, выставленной в клетке на потеху толпе, пока другая клетка - корсета - сжимает ее ребра?
- Ты уже не девочка, дорогая. Затворничество тебя не красит.
- А вас не красит неумеренность в вине. И все эти вечера немало ей способствуют.
- Поверь, не трудно будет тебя заставить. Я могу сейчас же вернуть портрет на место, на чердак. И я клянусь – на этот раз я буду внимательней, чем пять лет назад.
Он пожалел о резкости, когда увидел, как лицо дочери бледнеет, как заостряются его черты. Но Джоанна, смолчав, поднялась и только кивнула отцу.
Уже в доме Берни, в гуще разряженной толпы, лорд Генри в сотый раз жалеет обо всем: о том, что взял Джоанну на прием, что тогда позволил ей увидеть проклятую картину, что сам был связан когда-то неосторожным обещанием ее хранить. И в то же время – разве это не справедливость? Он больше всех виновен в том, что случилось. Кому, как не ему, теперь смотреть, как дочь дни напролет просиживает перед портретом давно почившего развратника, лгуна, убийцы, а живых людей сторонится, как прокаженных.
- Как вы милы сегодня! – Джоанна поморщилась от слащавости в голосе Гарольда Берни.
- Только сегодня? – На лесть лучшим ответом служит ирония.
- О, всегда! Но в то же время и в холодности вам не откажешь. Что вы сделали с моими приглашениями в театр? Как ответили на предложение прогулки в мое поместье?
- Как и следует благоразумной девушке: я их не приняла.
- Так значит слухи верны? Что вы влюблены в портрет давно умершего? И что за истории ходят о нем самом, о Дориане Грее! – ее отказ и злит, и распаляет юношу. – И вы готовы вечность сидеть у лица того, кто ославился на всю Англию? Мы все тут слышали о нем – спросить любого, так красота его лица – двойной порок, поскольку она скрывает грех и низость.
- И во всем этом вина моего отца, но на портрете он чище всех вас! - кричит Джоанна. С нее довольно. Она выбежала из залы – вперед, сквозь этот смрад духов, сквозь шелест платьев, сквозь круговерть цветов в нарядах. Девушка выскочила на крыльцо – и тут же ощутила, как ледяные пальцы ливня сдирают с нее тепло. Ей что-то кричат, уже слышен лорд Генри.Сбежав с крыльца, Джоанна подобрала пышное платье и скрылась в одном из ближайших проулков.
После часа под непрерывным дождем она поймала кэб. Вымокшая и продрогшая, девушка буквально выпала из дверцы в руки отца. Лорд Гарри, не глядя, бросил соверен и внес Джоанну в дом, где слуги сразу же раздели ее и уложили в постель. Она пылала. Лоб, щеки, даже ледяные руки вскоре стали как угли. После той ночи девушка не покидала больше кровати.
Ее черты день ото дня сглаживались, болезнь высветлила лицо, волосы, сделала прозрачной кожу. Со временем, врачи оставили попытки. Джоанна, угасая, была прекраснее, чем когда-либо. Апатия убила в ней все желания, кроме одного – видеть Дориана. Портрет повесили прямо перед постелью, и там юноша молчаливо поддерживал умирающую. Была ли то болезнь или реальность, но Джоанна сейчас еще отчетливее видела, что Дориан живет, пусть на холсте, пусть заточенный в раму, пусть тело его давно предано земле.
Единственное, о чем она попросила почти помешавшегося от горя отца – найти художника, который смог бы вписать ее в портрет. И спустя несколько дней на пороге оказался ученик Бэзила сейчас блиставший в Лондоне так же, как некогда его учитель. В тот момент, когда последний мазок лег на холст, Джоанна сделала последний выдох и осела на кровати.
Первое, что она ощутила после тьмы смерти – теплое дыхание на своей щеке. Совсем рядом, взяв ее за руку, прижавшись к ней в тесном для двоих проеме холста был Дориан. Он ждал Джоанну долго, но теперь у них была вечность.
Скачать текстЧисло строк:
20Число знаков:
5374Прочитано раз:
824Добавлено:
01-12-2013 22:34:29Оценка зрителей:
+19 |
убрать свой респект
К раунду
ХиП-ХоП Баттлы WaP.SaSiSa.Ru
)