Честно говоря, я никогда не умел выбирать.
Особенно под прессом всяких внешних препирательств.
Даже вопросы те в суде, будто на миллион:
"С кем ты б остаться?", "Мама?", "Папа?", "Она или Он?"
А адвокаты эти! Добрались и до пеленок,
Перебрав все грязное белье. Выбор явно нелегок...
Более того, моего выбора не было вовсе.
Я выбежал из зала прочь, в промозглую осень.

...

Наши дни:
Ваши смешки, мол, офисный 'планктон', ну и так далее,
Топтали мы на мраморных полах высотных зданий.
Пусть на права не сдал, зато по праву сдал все сессии.
Метро. Из дома на работу. Чтение в процессе. 

Работа с толстосумами, их семьями - мой профиль. 
Сытный обед, всегда мясо без крови, двойной кофе. 
Главное не запачкать белоснежный воротник... 
В будние дни я образцовый парень для родни.

...

Мама меня знает как простого работягу,
Батяня толком и не знает, ведь пиво потягивать
Гораздо интересней, чем со мной ему беседовать.
С меня одна бутыль и мы обходимся без этого.  

А он прикроет перед мамой (хоть твердит, мол, "скользкий")
Мои "раскопки" в злачных подземельях Московских,
Где
Лица светятся (счастьем?) под лучами стробоскопов.
Выходной образ жизни Человека Городского,
С его, набившими оскомину, пресными буднями!
А здесь, будто наяву, в 'самоплясы' обутый.

Кому-то коммуникатор предпоследней модели
Залили коктейлем, что выловил световой эллипс.
Если гантели мне прокачивают оболочку,
То басы здешние - нутро, в алко заболоченное. 

Внутренний голос прошептал громче здешних ораторов:
Порадуй свое Я
Перед парадом
Препаратом.
Перед маршем под драм
Выбери-ка из отрав.
И вот душа идет в отрыв,
Как никогда бодра...

Прилично убитые с неприличными ухмылками
Мы "умываем руки" перед Миром, но не чем-то мылким.
Полеты дикие. Один на один - ты и небо.
В отрыве от земли, укрывшись в пелене, пьянея...  

Табор уходит в небо и нас за собою тянет.
Возвратившись, ты уже чужой здесь, инопланетянин.
На полусогнутых домой к бате, на кухне рухнуть
Забытым всеми на сегодня-завтра, словно рухлядь.

Я засыпаю в городе, засыпанном снегами,
Поужинав самим собою... по-чуть доедая.

...

Будильник. Гурьбой в борьбу за место не под солнцем,
Под офисными лампами! Их свет растит планктон сей.
И вот в туфельках на работу, что-то там насвистывая.
Прочь от молодости, плавное самоубийство. 

...

Честно говоря, я никогда не умел выбирать.
Мой внутренний конфликт под прессом внешних препирательств.
И мой удел: шагая в ад креститься нерешительно,
Но акклиматизацию в раю все же не пережить мне