"Сладкий ноябрь"
-Мама, смотри какие красивые! Я их только что нашла!
Начинался ноябрь, и человекодубы стояли почти голые. Люди еще пока висели на руках человекокустарников, но Листочка они не интересовали. Она нашла парочку очень красивых людей с человекоклена и теперь собиралась добавить их в свою коллекцию.
-И правда красивые.- согласилась ее мама. Она мельком глянула на добычу дочери. -Удивительно, что их еще не растоптали и не превратили в кровавую кашу под ногами.
Действительно, такой была участь всех людей: они опадали осенью, смешивались с грязью и оставляли после себя лишь красные лужицы с плавающими в них внутренностями. Мерзкое зрелище.
И все же в сентябре и в начале октября каждый лист считал своим долгом сфотографироваться на фоне опавших людей и выложить эти фотографии в Фотосинтезграм или Хлорофиттер, где они становились на удивление популярны, хотя почти не отличались друг от друга. У Листочка тоже были такие фото, хотя в душе она не слишком-то их любила и выкладывала скорее по привычке. По привычке же она репостила на свою страницу стихотворения, посвященные осени и опавшим людям. Так каждый друг или случайный гость мог оценить всю глубину и тонкость ее ранимой души.
Нет, куда больше ей нравилось каждый год выкладывать свои находки в специальный альбом из плотной кожи человекодеревьев: она была настолько плотной, что не намокала и не рвалась, когда люди начинали гнить.
Листочек открыла пустую страницу и первым делом вывела надпись: "2 ноября". Так она точно будет помнить, когда нашла этих прекрасных и совсем еще не разложившихся людей. Ну... у одного начинала понемногу гнить нога, и ее Листочек приклеила особенно тщательно, чтобы она не оторвалась раньше времени.
Лица людей были пусты и неподвижны - они умерли еще до того, как сорвались со своих человекодеревьев. Но Листочку нетрудно было напрячь память и вспомнить, как они, еще полные сил и жизненной энергии, переговаривались и кричали на ветру. Она вспоминала, как будучи еще совсем крохотным ростком спрашивала маму, почему некоторые люди остаются на своих человекодеревьях даже зимой и не опадают. Мама объяснила, что люди прикреплены к человекодеревьям своими особыми отростками, и у некоторых людей (как правило, более темных оттенков) эти отростки длиннее. Таким образом, они крепче держатся на своих ветвях. А вот желтые люди опадают первыми, уже в августе.
Некоторое время Листочек еще любовалась своими находками, занявшими теперь достойное место в ее альбоме, а потом отправилась ужинать. Ужин вышел так себе: мама накричала на папу за то, что тот так и не убрал опавших людей во дворе. Папа Лист отвечал, что ему сейчас не до того: он сочиняет музыку.
Пока в доме семьи Листьев накалялась атмосфера, в их саду становилось все холоднее и грязнее. Человекодеревья стояли голые, почти все люди опали и теперь мертвым ковром усеивали землю. Кровь и гной сочились из их тел, внутренности вываливались наружу, плоть отслаивалась, обнажая кости, которые скоро примет почва, а те, что останутся на поверхности, обязательно укроет первый снег. Холодный ветер, предвестник зимы, поднимал в воздух более легкие фрагменты тел и кружил их в кровавом хороводе, разбрызгивая алые капли.
Одинокий человек еще колыхался на своем человекодубе, он был пока еще жив, но уже осознавал, какую участь уготовила ему судьба: ветер вот-вот сорвет его, бросит наземь, и умрет он уже там, среди крови и трупов, среди смердящих останков. Он не должен был дожить до ноября, но каким-то чудом дожил, и теперь его ждет расплата.
Рядом с ним стояла человекоель. Она не дрожала и не скрипела на ветру, ее тонкие, сухие, жилистые люди были живы и не собирались опадать. 
-Эй, приятель!- крикнул один из листьев с человекоели. -Ты, да-да, я к тебе обращаюсь, дуб... дубик... дубок? Как тебе больше нравится?
Человек с человекодуба некоторое время пытался игнорировать его вопли, но тот продолжал настойчиво звать его.
-Ну чего тебе?!
-Готовишься сдохнуть, да?- человек с человекоели явно ухмылялся. -А я вот останусь здесь. Благодаря своей большой, просто здоровенной черной...
-Да заткнись ты!- человек с человекодуба почувствовал, что очередной порыв ветра вот-вот сорвет его и весь сжался, будто надеялся, что это поможет. Конечно же, не помогло: он сорвался вниз и падение его было долгим.
-Оп! Вот это прыжок!- не унимался человек с человекоели. -Десять баллов, мой бледный друг!
Другие тела смягчили падение, поэтому человек с человекодуба не умер сразу. Тем не менее, позвоночник он сломал, и теперь мог лишь валяться, таращась в серое, мрачное небо.
-Бедняга.- продолжала вещать человекоель. -Может, тебя еще успеет подобрать та девчонка. Станешь очередным экспонатом в ее музее восковых фигур или что еще она там с вами делает.
-Умолкни!- закричал человек с человекодуба. По его лицу текли слезы вперемешку с кровью. -Сейчас же заткнись, ты... ты... говняный кусок говна с планеты Говно!
Человек с человекоели некоторое время молчал.
-Вот это было обидно. Ты меня так назвал из-за цвета моей кожи? Ах ты ж гребаный расист.
Человек с человекодуба не смог ответить: он уже ничего не слышал и не видел. Смерть наконец настигла его, и в глазах навсегда застыло хмурое небо ноября.
-Эй, приятель.- раздался шепот с человекососны. -Ты чего прикопался к нему, а?
Человекоель не отвечал.
-Ишь как распетушился.- продолжил человек с человекососны. -Тебе напомнить, что с тобой будет через два месяца? Голубок латентный.
-Ой, иди-ка ты в...