На берегу глубокого темного озера возвышался двухэтажный деревянный коттедж. Он уютно расположился меж раскидистых веток соснового леса, спрятанный в тени жаркими летними днями и укрытый пушистыми деревцами в зимнюю стужу. Сейчас этот дом пустовал, и в темных глазницах окон отражалась лишь холодная гладь воды. Но всего лишь через пару часов его окна вновь оживут и заиграют светом камина, приняв в свои стены новых жителей. 
- Ветер пробирает до костей – Анна поежилась, сильнее закутываясь в свою курточку. 
- Милая. Доктор сказал нам  сменить  обстановку, климат, ты  сама все знаешь. – ответил Сергей супруге, выгружая вещи из багажника машины. -  Это пойдет тебе на пользу. – он любовно погладил жену по щеке. 
-Да, но я думала речь идет  о чем-то вроде средиземноморского климата, а не о продуваемой всеми ветрами лачуге на берегу озера. – саркастично заметила Аня. 
- У воды всегда ветер сильнее и холоднее. Эй, я тебя не узнаю. Ты точно моя жена? – он рассмеялся, - когда мы только познакомились, ты мне все уши прожужжала, что мечтаешь жить в таком месте. А теперь воротишь нос. 
- Я была глупой идеалисткой. – пробурчала она, обматывая шарф вокруг лица, так что видны остались только глаза. Хоть на дворе и стояла весна, в день их приезда погода выдалась крайне ветреной. Порывы бушующей стихии буквально сшибали с ног, заставляя прорываться им наперекор к дому, пускали рябь по черной воде озера. 
- Поверь, внутри будет намного теплее. К тому же, там есть камин, у которого можно согреться вдвоем. – Сережа соблазняюще улыбнулся и потянул жену за собой внутрь. 
Она вздохнула и поддалась. Их любовные утехи  с каждым годом все больше напоминали мучительный долг. Муж старался выглядеть оптимистом, привносить в постель что-то новое, удивлять ее, но Анна никак не могла выбросить из головы навязчивую, назойливую мысль о том, что все это делается все больше ради ребенка, которого никак не удавалось зачать. 
В камине уютно потрескивали поленья. Пара расположилась на диване в гостиной, разбросав неразобранные чемоданы и коробки с вещами у входа. Сергей мирно сопел, обнимая подушку как плюшевого медведя и время от времени беспокойно бормотал что-то себе под нос. В последнее время он много спал днем, как будто не высыпаясь ночами, но что можно делать ночи напролет – оставалось для его супруги загадкой.  Возможно, он тоже страдал бессонницей, так же как она иногда – тупо пялясь в потолок, совершенно без мыслей в голове. Анна натянула на себя свитер мужа и  невидящим взглядом смотрела в огонь, обхватив колени руками. 
Это место отчего-то казалось ей неуютным. Здесь она сразу почувствовала себя «не в своей тарелке». Но только ли здесь? Вспоминая последние дни, проведенные в их старой квартире,  ее не покидало ощущение, будто теперь ей нигде нету места, будто у  нее отныне нет своего дома. Она не могла припомнить,  как давно появилось это чувство и откуда именно оно пришло. Хотелось уехать в родительский дом и бросить такую серую и мучительную взрослую жизнь. Муж был абсолютно прав, сказав, что больше ее не узнает. От прежней Аннушки не осталось и следа – от веселой хохотушки, полной энтузиазма и энергии. Каких-то пять лет брака выжали из нее все силы. И не сказать, что Сергей был плохим мужем…Он не пил, не бил ее, и, кажется, не изменял. Хоть сколько бы она не ревновала своего профессора психологии к молоденьким вертихвосткам в университете. Он буквально носил ее на руках и сдувал с ее хрупкого тельца пылинки.  Может быть, так повлияли их бесплодные попытки завести ребенка? Бесплодные попытки…Анна хмыкнула над своими мыслями. Как символичны и точны бывают простые слова. 
Рано утром Сергей уехал на работу. Теперь,  из этой глуши,  добираться ему было очень далеко, два часа езды на машине  - в лучшем случае. Анна пока что решила взять отпуск и отдохнуть от опостылевшей работы в редакции. Тем более что за прошедший месяц она не могла выдавить из себя ни слова. Даже дома перестала готовить, хотя раньше не жалела многих часов, проведенных у плиты над изготовлением блюд всевозможных кухонь. Кулинария поднимала ей настроение, отвлекала от плохих мыслей, да и всегда грело душу счастливое лицо мужа, уплетавшего ее шедевры за обе щеки. Теперь же, чаще их дом заполоняли коробки из доставки еды, пакеты из-под разномастного фастфуда, а самой Анне невыносимо трудно было даже залить себе хлопья молоком, которыми она без особого аппетита давилась каждое утро. 
Покончив с очередным  нехитрым завтраком, Аня принялась раскладывать вещи по полкам и шкафам их нового места проживания, попутно разглядывая это мрачное жилище, слоняясь по комнатам туда-сюда. Оно не хранило в себе следы былых хозяев, давно затерлись отпечатки их характеров. Все тут пропахло сыростью и каким-то одиночеством забытого, покинутого любимца. Пустые полки дорогих и вычурных шкафов всем своим видом молили заполнить их, внести простой домашний уют. В одном из таких она облюбовала местечко для мини-библиотеки. 
Ее внимание привлекла книга из коллекции мужа – очередное издание именитого психолога Карла Гюстава Юнга. Анна мало интересовалась такими вещами, лишь когда Сергей взахлеб делился своими размышления, слушала его с неподдельным интересом. Сейчас же ей захотелось чего-то новенького в свои серые однообразные будни. Уборка порядком утомила ее – пора бы передохнуть. Заварив себе крепкого чая с бергамотом, девушка удобно устроилась в гостиной с пледом и книгой в руках. 
«Олицетворение мужского начала в женском подсознании — анимус — имеет, подобно аниме у мужчин, и позитивные, и негативные черты. Но анимус не так часто проявляется в форме эротических фантазий или настроений. Для него более характерна не явная, но непреклонная убежденность. Когда такая убежденность изливается трубным, настойчивым мужским голосом или навязывается окружающим посредством грубых скандальных сцен, то нетрудно распознать за этим женскую мужеподобность. Но даже у женщины с очень женственной внешностью анимус может представлять в не меньшей степени жесткую, неумолимую силу. Иногда в женщинах открывается нечто упрямое, холодное и совершенно недоступное…» 
Книга выпала из ослабевших пальцев и с глухим стуком ударилась о ковер. Анна неотвратимо проваливалась в тянущуюся, сладкую, горячую патоку сна.
В ушах звучало громкое тиканье часов. Человек, глазами которого она смотрела сон, шел по темному коридору, к полоске света, проникающей из приоткрытой двери. Он держался за стену и тяжело дышал, еле передвигая обмякшие ноги. Тиканье часов звучало так явно и так близко, как будто сама голова стала циферблатом и тикала туда-сюда: тик-так, тик-так. Из-за двери послышался женский смех и низкий мужской голос, но слов было не разобрать. Стены пошатывались и пол время от времени куда-то уплывал из-под ног. Дорога до той самой злополучной двери была невыносимо долгой. Этого человека из сна одолевали неясное чувство страха и тревоги, надвигающейся беды. Словно в той комнате его ждет нечто ужасное, непоправимое, словно лучше развернуться и уносить ноги подальше, и никогда не видеть что скрывает в себе неизвестность. Щель медленно и беззвучно приоткрылась под напором трясущейся руки. 
Красивое и молодое женское тело извивалось, сидя верхом на мужчине, подобно змее. Ее розовая кожа блестела и светилась от огней горящих вокруг десятков  свечей, рыжие волосы, вторя этому огню, струились по тонкой  спине, обвивали кончиками локонов   видимый наблюдателю кусочек острой груди, и венчающую ее розовую ягодку соска, утонувшую через мгновение во рту любовника. Девушка откинула голову назад и сладко застонала, потянув за волосы мужчину под ней. Он был слишком поглощен своим желанием, глядя на девушку затуманенными страстью глазами,  чтобы заметить наблюдателя, стоявшего в дверном проеме. 
Человек задохнулся от вскипевшей в нем пены ярости и боли. Он схватил стоящую рядом на столе тяжелую хрустальную вазу и, с силой замахнувшись, ударил рыжеволосую по голове. Мужчина истошно закричал и бросился к любовнице, забыв даже натянуть на себя штаны перед лицом незванного гостя. Он в ужасе тряс за плечи бездыханное тело и бил по щекам девушку, зовя ее по имени. Наблюдатель ликовал, но не был полностью доволен. У кровати он заметил фрукты и нож, которым чистили яблоки..то, что нужно..
Анна вздрогнула и проснулась на диване в гостиной. Сердце бешено стучало в груди – наконец она досмотрела этот злополучный сон! Он изводил ее периодически уже целый месяц, и  каждый раз один и тот же человек шел по коридору к комнате, из которой звучал смех, и никогда еще ей не открывалось увиденное. Эти картины были столь реалистичны! На мгновение она подумала, что очнулась другим человеком, наблюдателем из своего кошмара. Ее не покидало явное чувство, что он был мужчиной. Она ощупала себя, чтобы убедиться в обратном, и с облегчением вздохнула. За окном уже стемнело, скоро должен был вернуться муж. Нехотя девушка поднялась и побрела на кухню разогревать  ужин. 
Этим вечером он был как всегда весел и ласков к ней. Муж шутливо нахваливал поджаренные рыбные палочки и нагретые в микроволновке спагетти с сыром. Однако, от пытливого взгляда жены не ускользнула тень печали, поселившаяся в его глазах, что с каждым днем становилась все заметнее. 
Она вновь смотрела сон. В руке блеснул знакомый нож для фруктов. Человек стоял в ванной, склонившись над раковиной,  и тяжело дышал, из крана бежала вода. Она смывала бледно-розовыми струйками потоки крови с ножа и рук, блестящими в свете луны из окошка. Убийца – сомнений в этом не оставалось – тщательно и с остервенением оттирал руки жесткой мочалкой,  боль физически проступала сквозь сон. Внезапно текущая вода окрасилась в багрово-красный  цвет и реки крови побежали из старенького крана. Они хлестали во все стороны с невероятной силой, забрызгивая человека в ванной. Он в ужасе попытался закрутить кран, на напор лишь усиливался, пока не сорвало кран. Кровавый фонтан захлестал повсюду, и глаза сновидца окатила красная пелена. 
Анна вздрогнула и проснулась. Было позднее утро, кровать рядом с ней пустовала. Девушка трясущейся рукой вытерла холодную испарину со лба, как вдруг заметила, что ее руки покраснели и воспалились. Так, словно она сильно натерла их жесткой мочалкой.  
Все чаще девушке становилось невыносимо жутко в их новом доме. Она старалась больше времени проводить на улице, пока муж отсутствовал, сидя в кресле с книгой или ноутбуком, хоть связь здесь была никудышная, обновляя страницы по полчаса раз за разом.  Все лучше чем сидеть в четырех стенах под аккомпанемент тревожной тишины, дергаясь от любого шороха или стука. Пугающие мысли одолевали ее, не покидая ни на минуту. Чьи сны она видит? Что скрывают в себе стены этого дома? Кого здесь убили когда-то? Как не пыталась Анна отогнать от себя пугающие догадки, это лишь усиливало назойливый рой в голове, и заткнуть его способен был лишь вернувшийся с работы муж. А после сегодняшнего сновидения девушка совсем утратит покой и замечется как запертый в клетке зверь.
Ее разбудила хлопнувшая под порывом ветра форточка в спальне. Аня испуганно осмотрелась по сторонам и прижалась поближе  к спящему мужу. 
- Сереж..Сереженька.. – тихим плаксивым голоском позвала девушка мужа и потрясла его за плечо. Сергей лишь всхрапнул и повернулся на другую сторону. Она с удивлением заметила свежий толстый рубец на его лопатке. Ей стало жутко – откуда этот шрам и почему муж промолчал о нем? Неужели местная неведомая бесовщина добралась до него и терзает по ночам так же, как и ее? 
Ее догадки прервал голос, долетевший из открытого окна: Анна…Анна…
Волна ледяного ужаса накрыла девушку от самых пяток до макушки, покалывая тысячами иголок. Разум вопил – не выходи из дома! Разбуди мужа! Но неведомая сила подняла ее из кровати и потянула на улицу, как будто незримая веревка обвязанная вокруг безвольного тела. Казалось, ее звала к себе сама вода. Она мирно и маняще переливалась, шелк черной глади призывал к себе. Как ни странно, девушка совсем не почувствовала холода, заходя в озеро. Ни  с того,  ни с сего раздался звонок телефона. 
Он стоял на покачивающейся глади воды как будто это был стол. Девушка осторожно подняла трубку и прислонила к уху.
-Алло, Сережа? Это ты? – хихикая, спросил женский голос. 
Аня отодвинула от себя телефон и глянула на него с недоверием, а затем ответила:
- Его нет, он не может подойти к телефону.
Девушка по ту сторону связи зашипела как злобная кошка. Ее шипение нарастало и усиливалось, пока не превратилось в телефонные помехи, за которыми издалека звучал смутный хриплый голос. Он повторял: Убей.. убей... УБЕЙ!! УБЕЙ!!!
С криком девушка очнулась. Мужа снова не было дома. Звонил телефон. Трясущимися руками она выключила заведенный ею загодя будильник. С такими путешествиями по ночам в царствии Морфея хотелось бывать поменьше.  Аня откинула одеяло и оцепенела. Ее ноги покрывала озерная тина и грязь. 
Она старалась не уснуть. Что есть мочи стралась не уснуть. Выпила, кажется, весь кофе в доме и крепкий чай, и даже скурила пару сигарет, от которых ее чуть не вывернуло. Наматывала круги по террасе как завороженная, разрываясь между страхом находиться в доме и рядом с озером. Когда поняла, что засыпает на ходу, отключаясь на пару секунд, набрала Сережу и со слезами в голосе умоляла приехать пораньше. 
Крайне встревоженный муж нашел Аню в кресле  бледную и нервную. Такой он не видел ее никогда прежде. 
Супруг молча подхватил девушку на руки и унес в дом, где закутал в теплый плед  и убаюкал. Измотанная, она забылась сном через мгновение, как только ее голова коснулась его колен. 
Аня снова оказалась на пирсе, уставившись невидящим взглядом в черное зеркало воды.  Ветер обдувал худые щиколотки, трепетал тонкую ночную рубашку. Зачем-то она нужна была именно здесь в эту ночь. Голубой свет луны выделял и без того заостренные черты безучастного лица. Она ждала. 
Сергей приблизился к ней со спины тихо и незаметно. Лишь в последний миг застонала старая доска под его ногой. Девушка молниеносно обернулась и бросилась на мужа с ножом в руке, издав поистине звериный вопль. Ее лицо исказила неподдельная ярость и ненависть к этому человеку. Муж перехватил ее ладонь в сантиметре у своего лица. 
- Аня! Аня!!! Очнись!
Казалось, она не слышала и не узнавала мужа. Девушка напирала всем телом с несвойственной ей силой. В какой-то момент мужчина дал слабину и свалился плашмя на спину, так что его голова свисала к воде. Обезумевшая жена оказалась сверху, надавливая на рукоять ножа, приближая его острие к его шее. Но то ли блеск луны в живом хрустале воды встревожил ее и разбудил, то ли собственное отражение в озере, которое вдруг открыло ей – что убийца из снов – она сама. Аня  выронила нож и отпрянула в сторону. 
- Сереж, что со мной? Я сошла с ума? – она обессилено обмякла на деревянный пирс и заплакала, сотрясаясь всем телом. Муж заботливо накрыл дрожащую девушку своей ветровкой, хотя сам дрожал не меньше ее. 
- Нет, не сошла. Просто ты злишься на меня, хоть и не помнишь этого. Я заслужил. – он сглотнул тяжелый ком в горле. 
Анна непонимающе взглянула на него. 
- Я изменил тебе. Со студенткой. Мы были с ней на даче, я сказал, что поеду туда поработать над докторской в тишине.  А ты внезапно нагрянула к нам, хотя писала смс-ку, что заболела  и ляжешь пораньше спать, не будешь меня ждать допоздна.
Эти слова поразили ее молнией невыносимой утраты, придавили огромным валуном непонимания и горя. Самый страшный кошмар Ани случился наяву. И хоть краем сознания она понимала, что слышит эту новость не в первые, это не умаляло душевной боли. Девушка дернулась  и отползла на несколько шагов подальше от протянутой руки мужа. Он неловко убрал ее в карман. 
-  От увиденного ты просто обезумела. Ударила ее по голове вазой, а меня пыталась порезать ножом.
- Так это все был не сон...- Анна ахнула и прижала ладонь ко рту, - Она мертва?
- Нет, с ней все в порядке. Отделалась сотрясением мозга. Она не стала заявлять на тебя в полицию. Я уговорил ее. 
- Еще бы она заявила на меня! – гневно выплюнула  девушка  и сжала кулаки. 
- Сразу после этого мы с ней расстались. – как будто оправдываясь, быстро заверил ее Сергей, - Я такого наслушался о тебе!  У меня в один миг открылись глаза. Я знал тебя другую, не способную причинить ничему живому вред, веселую, добрую. И в кого же я тебя превратил… - он спрятал лицо в ладонях. Казалось, еще немного и мужчина разревется как маленький мальчик. Но сердце Ани даже не дрогнуло. Не осталось ни капли жалости к этому чужому, незнакомому ей человеку. Он упал на колени и подполз к ней. 
- Я весь вечер просил у тебя прощения, ползал в ногах, даже плакал. Но ты была непреклонна. Сказала, что соберешь все вещи с утра и уедешь к родителям. Что могла бы простить мне все, кроме измены. Ты смотрела на меня так холодно и презрительно.. как будто на неприятного, мерзкого червя. 
Он судорожно вздохнул и продолжил:
- А потом ты проснулась как ни в чем не бывало. Я даже не понял, что случилось. Просто поцеловала меня с утра и пошла готовить завтрак на двоих. 
Он опустил глаза вниз,  будто ему стало невыносимо стыдно.
- Я осторожно поинтересовался все ли нормально. А ты…ты так легко  и просто улыбнулась, словно  не было ничего, никаких этих проблем между нами. Словно мы познакомились только вчера. И ответила, что все в порядке, кроме того что  у нас кончился хлеб и тостов не будет. 
Он горько рассмеялся. 
Негодование уступило место тянущей тоске и боли. Столько грусти и сожаления было в его голосе, его словах, во всей его позе. Хотелось и правда забыть, забыть навсегда и выбросить из своей головы все камни, которые произросли в целую стену между ними за столько лет. 
- Так вот зачем мы уехали? Чтобы я ничего не вспомнила?
- И за этим тоже. Ну и еще, чтобы прошли твои приступы лунатизма. Раньше их не было, ты всегда спокойно спала. А с той самой ночи как ты застала меня.. с ней.. Все изменилось. Днем ласковая и нежная жена, по ночам ты превращалась в монстра. Впервые я проснулся и увидел тебя у открытого настежь окна, было холодно. Я окликнул тебя и позвал в постель, а ты грубо ответила мне, чтобы я отвалил. И это повторялось каждую ночь. Ты бродила по дому, часто останавливаясь то у открытого окна, то у бегущей воды. Иногда ты пыталась выбраться на улицу. И каждый раз разговаривала со мной зло  и грубо, когда я находил тебя. Пару раз я заставал тебя на кухне с ножом в руке. Ты могла даже ударить меня, поцарапать, укусить. Я очень испугался, что свел тебя с ума. Что это все моя вина, понимаешь? 
- Это и была твоя вина. – бессердечно отчеканила Анна, старательно пряча страх на своем лице от всего услышанного.
Его спина сгорбилась, как если бы в одно мгновение на нее упал груз прожитых вместе лет, всех проделанных ошибок и опрометчивых поступков. 
- Поэтому я потерял сон, стал присматривать за тобой каждую ночь. Но последние недели усталость все чаще брала верх и я засыпал. И потерял контроль над тобой. 
Что-то в нем надломилось в этот момент и сквозь пробитую брешь хлынули лавиной чувства – вины, отчаяния, страха, боли, неотвратимости…Сергей уткнулся в ладони и заплакал:
- Я так хочу все исправить, вернуть назад. Никогда не делать того, что делал. Но я не знаю как… Не знаю, правда, прости меня… 
Слишком много мыслей роилось в голове у Анны, слишком много, чтобы думать о них сейчас. Вспомнилась бессмертная фраза Скарлетт О’Хара -  «я подумаю об этом завтра». Конечно, ей понадобится еще много времени, чтобы вернуться к их прежней жизни. И скорее всего, ей уже никогда не стать такой же, какой она была раньше. Она подняла глаза полные слез и протянула мужу ладонь. 
-Эй, вставай…Пойдем-ка в дом.
Муж украдкой вытер рукавом взмокшие глаза и  неверяще взглянул на нее. 
-Что? Куда?
-Думаю, скоро наступит рассвет,  самое время приготовить нам завтрак на двоих. Чувствую, сегодня у меня получится. Я очень постараюсь, чтобы получилось.