Тема:Цена времени

Поезд начал резко тормозить, сцепки клацнули своими страшными зубами, пейзаж за окном начал приобретать резкие четкие очертания. По продолу плацкарта ленивой походкой продефилировала проводница, оглашая окрестности, что мы приближаемся к Аркаиму, что сортир будет закрыт через три минуты, и что кипяток можно будет набрать через десять. "Стоянка десять минут!" - прокричала она на весь вагон и испарилась как пар над рекой весенним ранним утром.
Иштван медленно проснулся, открыл глаза, потянул на себя слетевшее наполовину за ночь одеяло, зевнул, глянул влево и перекрестился: напротив него, разложив роскошный утренний харч, сидел новый попутчик довольно зловещего вида. Тот довольно ухмыльнулся, поймал крещение в кулак и выдул его как фокусник в окно.
- Зачем Вы едете в Аркаим? - поинтересовался у Иштвана необычного вида собеседник. 
Тот вжался как от холода или жары, присел, свесил ноги вниз и потянулся к общему столику за своей водой.
- Я ... паломник, - не сразу выговорил Иштван Хроника, - вот еду из Свердл... Екатеринбурга, от мощей к мощам. Миссия у меня.
- Слабо верится, честно говоря, - улыбнулся чёрт знает кто, разливая на троих по гранёным стаканам красную густую жидкость. - Но это не моё дело, я тоже так сказать, из них же. 
- Я Деймон, - кратко представился собеседник.
Иштван лихорадочно выпил воды из белой, эмалированной, побитой со всех сторон кружки:
- Уж поверьте, я и в Иерусалиме был, и в Мекке, у Каабы отси...стоял, даже в Чернобыле был около саркофага..
Тот кивнул, взял свой стакан и приглашающим взглядом указал Иштвану на его:
- Фалернское, лучшее из вин, угощайтесь!
Осторожно взяв стеклянное, Хроника пригубил вино: аромат был неописуемым, тут были и фиалки юных дев из Придунайской возвышенности, и чернослив хорезмского старого рынка, и много чего ещё такого знакомого и совсем неуловимого рецепторами. Букет был великолепный. Подвело только послевкусие: отчётливо кроваво-железистое.
- Вы читали Евангелие Иуды? - прищурив левый глаз, внезапно спросил у Иштвана собеседник. Тот покачал головой и поставил стакан обратно на пластик стола.
- Обязательно прочтите, это, конечно, не Канон, но смею уверить, что правды там больше, чем у бедняги Марка. - снисходительно заметил Деймон. От вина его серое в свете вагонных плафонов лицо начало пунцоветь в цвет закатного солнца на Патриарших.
Странное чувство узнавания начало приходить к Иштвану после выпитого, он как будто прозревал прошлое наяву: менялось лицо собеседника, свет вокруг, голоса соседей, даже пол под ним. На подбородке откуда-то появилась седая борода... На шее заныла, и зачесался старый кольцевой шрам.
Деймон напротив зарделся, пощупал начавшие расти рога, уложил старым костяным гребнем редеющие волосы назад и всё также внимательно смотрел на собеседника. Тому было, судя по всему, совсем худо: он постарел, заморщинился, обзавелся странной вихрастой шевелюрой цвета вороного крыла, но улыбался. Улыбкой висельника.
От прежних двух интересных попутчиков запахло серой, смолой и ладаном, они менялись, превращаясь в самих себя: Люцифера и Иуду Искариота.
С верхней полки над Деймоном послышалось детское сопение и возня. Там просыпался ребёнок, явно разбуженный этими двумя.
- Кто она? - спросил старческим хриплым голосом бывший Иштван, всё ещё меняясь.
- Сам знаешь, - загадочно пробасил Сатанаил. - Ты же не бесплодная пустыня Моисея, а мне она хоть какая-то подмога.
- А Он... - смущенно произнёс Иуда. - Что с ним стало после всего?
- Спит в соседнем плацкарте, - улыбнулся его страшный попутчик. - Мы с ним закадычные друзья, знаешь ли...
- Но ведь Ему обещали... - заикнулся, было, Иштван.
- Я обещал большее. - подхватил Деймон. - Да и мне с Ним спокойнее.
Бабушка закрыла книжку и уставилась в окно, задумавшись.
- Что было дальше? - возмущенно-заинтересованно спросила я, закутываясь поплотнее в пуховое одеяло из лепестков роз и нарциссов.
Та вздохнула и повернулась ко мне с печальным видом:
- Не знаю, Розали, я была тогда совсем маленькой и фалернское мне так и не зашло.