* * *

Вот ты лежишь, закутанный в одеяло, 
как личинка, которой не по плечу раскрыться. 
Врешь себе: еще чуть-чуть
и я вернусь к идеалу -
и сразу же полечу!..

Ну, конечно.
Который по счёту раз?..

Мокнет вечер. В глазах акварелят лица.
Одеяло, слеза...
Так же, как вчера -
дождь продолжает литься.

Так же как вчера, поутру - ты труп, 
воскрешенный надеждой на воскрешение.

Вот лежишь ты.
Кокон почти по шею..
Еле еле шевелятся пальцы рук.
"Подожди, все завтра, 
еще чуть чуть!" - 
раздается голос внутри пещеры..

И ты сдашься. 

Ведь совесть уже не щемит,
когда в зеркале видишь 
глазные щели - без каких либо чувств...

. . . . . . . . . . . . . . . .

Так и день идёт. 

И надежда, тут, 
в нагрудном кармане стучит немножко,
что вот-вот человеческая двуножка
сможет вырваться в высоту.
Будто бабочка, вырваться...

Ладно, что ж..
Только вот в душе - в душевой кабине -
ты не нащупаешь крыльев, и не 
выключишь этот слезливый ливень.

Этот соленый дождь.

. . . . . . . . . . . . . . . .

То же, что вчера.

Одеяло. День, 
подающий надежду, как нищим хлеба..
Есть люди, которые ищут неба. 
Я был одним из таких людей.

Да. Был одним из людей.

А кто я - теперь? 
Безвольное мясо. Глаза да кожа. 
Каждый день сдаюсь..

Уже невозможно больше себя терпеть..

. . .

Бабочка, милая! -ты гляди! -
Опустись,
опустись ко мне на ладони!

Вот так.
Тихонько.
Тебя не гонят,
Посиди секундочку. Подожди,
я на тебя погляжу у окна,
в углу..

Ты - прекрасна..

Но мне что то очень грустно...
Я бы мог тебя сжать в кулаке 
до треска твоих жалких крылышек, 
прямо до хруста..

У окна колышется занавеска...

Нет,
я, кажется, не могу.

. . .

Вот лежишь ты, закутавшись. И дрожишь.
Не от холода верно, окно закрыл ведь. 
Личинка, не вырастившая крыльев - это мумия...

Так иссыхает жизнь в оболочке,
где высохло естество. 
Лишь слезинка с ресницы упала вскоре.

Но слеза в глазу - это капля в море, 
что уже мертво.