Посчастливилось нам: мне и моему младшему брату Еремею, летом в самую глушь нашей безбрежной родины попасть! Сёла... одни деды да бабки живут. Глушь, куда не плюнь. А Ерёме всё раздолье... 
 Ерёма, будучи ещё совсем маленьким, провалился в канаву, и с тех пор ни слова. Онемел как Герасим. Ерёму в селе все вокруг знают... по кудрявому чубу, да по рубахе не по размеру. Ему, всегда, сколько его помню, - никогда не везло. Вечно куда-нибудь, да встрянет! Неумёха! 
 Неумёха-неумёхой, да за любую работу с большим старанием и желанием берётся. Мо-ло-дец Ерёма! Вот к примеру, попроси его дров нарубить... тот, да быстрей, да за топор! Пташки, кузнечики, даже всякая мелкая букашка торопиться убежать куда подальше, скрыться. А Ерёма, гордо замахнётся... пот со лба не спеша сотрёт, да-а-а... как получит по своему челу черенком от топора, да и рухнет наземь, не разрубив не одной колоды. 
 Да что там дрова! Поставит Ерёма на огонь котелок с водой. Нарежет овощи, всё как учили... и всё бы хорошо, да всё не так у Ерёмы... Ведь даже пролетающая мимо муха, учуяв запах Ерёминой стряпни, не то дохнет, сном упав в бурьян, словно прихлопнутая, не то ж летит прочь от сих мест, как безумница... Ох и рассердится тогда Еремей, да ложку в руке покрепче сожмёт, да как ударит ею оземь. Котелок со стряпнёй тот час же и очутится у Ерёмы-дуралея на его буйной головушке!
 Летом в селе всегда дел невпроворот. Не то огород, не то забор прогнивший подправить. Да и за животинушкой следует поглядывать. Куры, козы, свиньи, да коровы... Был ещё маленький щенок... Приезжающая сюда на отдых каждое лето, молодёжь его жестоко прозвали "Корейский Шашлык" или по простому Коша! Тот щенок до зимы так и не дожил. На Великий Овсень так и пропал бедолага. Ох и любил его наш Ерёма!
 Как-то однажды, в зимнюю пору, с самого рано-рано, пошёл Еремей куда-то за село с небольшой авоськой за плечом. Время обеда уже подошло, а младший брат всё не шёл. Собрался я на поиски брата идти. Одел тулуп потеплее, шапку, да сапоги, и отправился за село Ерёму искать. Долго искал... До самого поздна, дурачину. Пол леса обходил, горло сорвал... Замёрз, да закоцубел, продрог, да брата так и не нашёл. Вот уже и солнце еле начало всходить, как услышал я стук в окно. Выбежав на крыльцо в спешке, да позабыв натянуть штаны, я увидел своего младшего брата-дурёху Еремея! Он смотрел на меня своим серьёзным взглядом, но как-будто бы он и никуда и не уходил. Весь был в грязи измазан, мокрый, весь усталый да замученный, Ерёма. А рядом Коша с ним, оба продрогшие.
 И молвил мне братец своим голосом живым:
 - Распечалила меня грусть-кручинушка по Коше, да пошёл я по следам его искать, и провалился в снег, да во берлогу медвежью попал! Всю ночь пролежал я рядом с косолапым, боясь разбудить зверя. А на утро Коша залаял, ну я и дёру... Но молвил мне медведь-Велес позади голосом человечьим: "Ты, Ерёма, свой голос да удачу здесь оставил! Бери, да воротись домой! Брат тебя давно заждался..."