«Бездна»

Степан, поморщившись, встал с постели. Мысли, если и посещали его, с позволения сказать, буйную головушку, представляли собой трудновоспроизводимый ералаш. Работа грузчиком уже который год кормила нашего героя и приносила изрядную духовную разрядку, ибо женщины не обращали внимание на романтические увертюры и стансы под балконом едва ль ни с детского сада. Впихнув ноющие субстанции, в иной ситуации и при  иных обстоятельствах  именуемые ногами, в маршрутку Степан ощутил, как во рту опрокинул ковш мусоровоз, что не предвещало рядом висящим, полулежащим и утробно поскуливающим пассажирам, ничего хорошего. Эх, пивка бы – стонала истерзанная от излишних возлияний душа…резкий удар по тормозам, звук бьющихся окон, вкус крови, едва отмеченный рецепторами мозга, на время вернул Стёпу в объятья реальности. Когда красное, липкое вещество змееподобным организмом прокладывало себе путь чрез Лету и рубаху Степана,  мир померк и превратился в некие сумбурные и матерные экзерсисы. 
Стюард, с планеты Дельта, проводил опись вещей совершившего аварийную посадку межгалактического корабля «Экслибрус», когда в комнату ДПИ ворвался в несвойственной ему манере запыхавшийся андроид. «ЧП в зоне м-16»,замигали бурно-сиреневым цветом диоды на его вислоухих ушах, сплющенных вследствие высокого давления на планете Тарки.
- Что ещё? Недовольно поморщился стюарард. 
- Пришелец с неизвестной планеты, сэр. - Металлическим голосом отрапортовал андроид.
- Провести немедленную визуализацию объекта! Настроить ускоритель частиц на нужную волну. Выполнить перемещение объекта в исходную точку  пространства, из которой он был транспортирован  к нам.
Что-то утробно зажужжало на верхней панели управления андроида.   
- Будет исполнено, сэр.
Очнулся Степан в некой овальной комнате. Во рту, как это ни странно, у него благоухало земляничной поляной, что напрочь сбивало с толку его нерадивое сознание. Попытка открыть глаза увенчалась успехом и Стёпа, обалдевшим взором, пытался найти двери и хоть что-то похожее на признаки жизни, однако, в этой странной  комнате  не было ничего похожего на двери, окна и предметы. А тишина, как казалось Степану, давила на виски и проникала в каждую клеточку тела. Впрочем, тишина лишь подоплёка к музыке, к совершенству линий и красок, что в порыве неизведанного доселе вдохновения наносит художник на холст.
 У Лизы всегда находилось место в сердце для мечты - увидеть отца, чтобы он взял её руку в свою. Она закрыла глаза, чтобы увидеть, как протягивает свою любимую игрушку - плюшевого жёлтого медвежонка папе.
«Стёпушка» - кликала задумчивого кладбищенского сторожа стайка ребятишек, избравших столь пугающее место для только им ведомых забав. Черные гранитные плиты и заботливые кроны деревьев заманивали своим противоречивым умиротворением. Покосившаяся церквушка давным-давно скрыла свой истинный облик, бурно заросла кустарниками и имела малопривлекательный вид для редких путников и ребятни, облюбовавших стены храма для игры в войнушки.
«Стёпушка» – слышались отдаленные окрики поглощенного в ночную мглу погоста, на что Степан никак не реагировал, привыкший к дурной славе Серафимского кладбища. Перестал заглядывать в рюмку, побочных для его неприглядной профессии видений итак хватало с избытком.
Поговаривали, что у старой могилы княжны Елизаветы Таракановой время от времени появляются свежие цветы и выпивка, а местные жители частенько видели светящиеся огненные сферы. Как бы то ни было, в одну из чарующих южных ночей кладбищенский сторож Степан перестал выполнять свои обязанности по причине исчезновения. Много воды утекло с тех пор…