Некоторые считают больничный решением всех проблем. Тебе плохо? Иди в поликлинику к доброму врачу, он тебя обсмотрит, обслушает и так сочувственно головой покачает: ай-яй-яй, тахикардийка... Тахикардийка, рачок легких, туберкулезик, проллапсик клапанчика, неизлечимо, необратимо - и все так добро, ласково, как с маленьким ребенком говорит или дурачком каким буйным, ставит диагноз, таблеточку и гуляй с богом. А у тебя дырка в спине прогниет скоро, ты кашлять будешь кусочками легких и дышать через слезы, если только ее кто-то ладошкой не прикроет. 
Всем больничный, пацаны!

Я с ума сошел. Мне больничный поможет? А должен бы, хотя бы для того, чтобы остальные нормально жили без моего горячечного бреда. У кого-то там сердце, почки прихватило, так их в больницу сразу, а у меня внутри что-то прихватило. Хрен его знает, может душу? Ту самую, которая заставляет организм крутиться, скрипеть, и потихоньку ломает и корежит? Больная душа разве чем-то особенней больных почек?

Я никогда не был нужен ни отцу, ни матери. Матери я был полезен, чтобы привязать отца, а отцу - чтобы выплескивать на меня все детские комплексы, которые привила ему его еврейская мамаша, для которой и в сорок лет дите нежизнеспособно. Наряжен в лучших традициях 80-х, долго не гуляю, ни с кем не разговариваю. Твою мать, когда ж это закончится?!

"Твоя мать" уходит в мир иной в мой день рождения. Девяноста два, все скучаем, вспоминаем, поминаем, выпиваем. Когда я был маленький мы вместе пели, запирались от отца-психа и пели. Я и сейчас пою, когда совсем пьян. Пою, значит, часто.

В восемь лет я сотворил дракона из пачки чая. Он прополз до края стола, шелестя оберткой, прыгнул на занавеску, прогрыз в ней дыру и вылетел в окно. Потом я получил и за занавеску, и за чай, и за глупые мечты, вместе с посылом, наконец, уже повзрослеть. 

В пятнадцать пытался сбежать из этого дурдома... с комка пыли из-под кровати сотворил портал и перепрыгнул в типичное шаблонное средневековье, где, естественно, спас мир, убил злодея и нашел принцессу. Хотел там обосноваться, но придворный маг показал фигу и пульнул обратно. В этом мире прошло всего три дня, но на ушах уже был весь город вместе с милицией, скорой и МЧС. Тогда отец первый раз сломал мне нос. Я, понятное дело, еще три раза делал порталы-принцесса-то еще там, да и подвиги никуда не делись. Даже книгу написал, но ее, конечно, не издали - таких историй хоть задницей жуй. 

Начал пить отец, загуляла мать. Я четыра раза резал вены, на четвертый раз граница между мирами живых и неживых совсем истерлась. Зато, наконец-то, смог попросить прощенья у Сереги: зависть к велосипеду - не повод называть его мудаком. Жаль, что в школе его сбил поезд раньше, чем я успел извиниться. Теперь мы поем уже втроем. Он, я и моя прабабушка. 

Поем каждый раз все лучше и лучше, самим нравится. Может, это мир просто такой, просто он не для меня, тянет в другие, где мне намного лучше. А со мной и душу, вот и ноет постоянно. Такая душа - все равно, что болезнь неизлечимая. Кто-то еще хочет что мне сказать, нет? Если да, то давайте быстрее, а то через пару минут дверь в квартиру вскроют, и за секунды до того, как санитары попытаются меня схватить, я снова губами прошепчу знакомое заклинание и сотворю портал.

У самого выхода меня уже ждет дракон из сушеных лепестков чая. Он вырос, его мощные крылья - цвета бурой запекшейся крови на моих запястьях. Магия крови - это не обычная магия, она особая. Для тех, кому уже не поможет простой больничный лист.