– Но и я был молодым. Это было самое начало века. Начало жизни. Кино тогда бурно развивалось – эти хиты: «Путешествие на Луну», «Ограбление поезда», да… и так же бурно проходила моя молодость. Я сидел в кабинке киномеханика, одной рукой крутил ручку кинопроектора, другой держал тлеющую сигарету, пока твоя прабабка на коленях делала своё дело. Штаны валялись в ногах, а по икрам проносилась спазматическая боль, когда я кончал, и тогда Ива вставала, затягивалась моей сигаретой, и крутила кинопроектор сама. Извини за подробности, но об этих деталях никто-то тебе не расскажет. Ты просто не представляешь себе, какое это было время – это было лучшее время!, и мысль о смерти не могла отравить блаженства от беззаботности. Когда умерли мои родители, я понимал, что именно прошло рядом. Но я не хотел думать об этом. Потом началась и война, и я был там. Я видел смерть, её было предостаточно. А мне никогда не хватало жизни. Никогда. Даже когда родился первый ребёнок, я чувствовал, что мне ещё хватит сил на две, три таких жизни. И уже когда родился ты – мой наследник в четвертом колене, я понимал, что однажды это случится. Столько не живут. И я счастлив за свою жизнь. А теперь выйди и дай мне умереть.